Трамп будет преследовать корабли серой зоны, считает Джеймс Джеффри из Центра Вильсона

Сегодня мы поговорим с Джеймсом Джеффри, выдающимся американским дипломатом. Сейчас он возглавляет Ближневосточную программу Центра Вильсона. Был послом США в Албании, Турции и Ираке. Во времена администрации Джорджа Буша-младшего был помощником президента и заместителем советника по вопросам национальной безопасности. Он также был специальным посланником США в Ираке, а затем в Сирии.

Джеймс Джеффри, спасибо, что присоединились к нам.

Давайте начнем с того, какие главные вызовы во внешней политике сейчас стоят перед администрацией Трампа?

Самым большим и насущным является ситуация в Украине — как остановить эту войну, гарантировать выживание и безопасность Украины, от которой зависит безопасность Европы, а также Соединенных Штатов. В более широкой перспективе важнейшим вызовом является Китай, который представляет значительно большую угрозу для мира, чем даже Россия. Это два основных вызова.

Трамп пообещал остановить войну как можно скорее. Вы считаете это реалистичным?

Трудно сказать. Я работал почти три года в администрации Трампа, и он часто говорит то, во что верит, но в общих чертах. Американские президенты обычно осторожны в своих высказываниях, а Трамп говорит то, что чувствует. Он считает, что эту войну следует завершить, потому что она очень дорого обходится Америке и Европе, и верит, что украинский народ платит огромную цену. Но я не думаю, что большинство американцев считает (и это точно не причина, почему они за него голосовали), что это означает оставить Украину; речь идет о поиске компромиссного мира, который сохранит независимость, силу и безопасность Украины.

Какие стратегии может применить администрация Трампа для противодействия российской агрессии без риска глобального конфликта?

Можно предоставить больше оружия Украине, сделать это быстрее, чтобы остановить российские наступления и наносить удары глубже по российским позициям. Думаю, Трамп скажет, что это возможно, только если Россия не согласится начать переговоры. У него, вероятно, нет четкого плана ведения переговоров, но они могут начаться с формата, похожего на переговоры в Турции, которые состоялись весной 2022 года в Стамбуле и Анталии.

По вашему мнению, как долго США могут поддерживать Украину, учитывая внутриполитические вызовы?

Мы уже потратили почти 100 миллиардов долларов на поддержку Украины, и Европа — примерно столько же. Это ничто по сравнению с нашей общей экономикой объемом 40 триллионов долларов. Вопрос в том, как долго Россия сможет выдерживать огромные потери солдат и влияние на экономику. Потому что еще одна вещь, которую сделает Трамп, — он будет преследовать корабли серой зоны, которые не только перевозят нефть и газ, но и шпионят за нами, перерезают подводные кабели и так далее. Я прогнозирую, что такие действия будут гораздо более агрессивными.

Может ли война в Украине стать переломным моментом для глобальной системы безопасности, и какую роль в этом играют США?

Дело в том, что Россия как постоянный член Совета Безопасности нарушила основные положения международных отношений, которые действовали с 1945 года и которые заключаются в том, что великие державы не начинают агрессивных войн. Советский Союз никогда этого не делал, Китай никогда этого не делал, мы и Великобритания участвовали в войнах, но они не имели целью захват территорий. Это впервые со времен Второй мировой войны, когда мы увидели, что большая страна делает то, что было в 1930-х годах, поэтому это перевернуло всю глобальную систему безопасности, которая действовала в течение почти восьмидесяти лет. Однако, если Россия потерпит поражение, это станет сигналом, что мир вернулся к порядку, где ни одна великая держава не решится на нападение, поскольку международное сообщество во главе с США объединится против агрессора. Поэтому так важно, чтобы Украина победила.

А как вы оцениваете нынешнюю стратегию США в отношении России, в частности санкции и военную поддержку Украины?

Я думаю, что с точки зрения ведения войны я был бы немного агрессивнее, но не в смысле политического символизма быть более агрессивным, а не так сильно беспокоиться о Путине, это не так уж и много изменит на поле боя. Поскольку вы, кто живет в Украине, знаете, что это поле боя протяженностью более тысячи километров, и война ведется в основном сухопутными войсками с укреплениями, минными полями, большим количеством артиллерии и так далее. Это во многих аспектах напоминает Первую мировую войну. С военной точки зрения, даже при поддержке США, у Украины нет возможности уничтожить Россию, а Россия вряд ли сможет захватить всю Украину. Поэтому стратегия заключается в том, чтобы достичь прекращения огня и начать переговоры о будущем, прежде всего по общей безопасности в Европе. Этот вопрос игнорировали последние 30 лет — одного лишь приглашения в НАТО и расширения недостаточно, надо определиться с тем, что делать с Россией, а на основе этого — достичь урегулирования ситуации в Украине.

Считаете ли вы, что война между Россией и Украиной может стать точкой пересмотра отношений между США и Россией в будущем?

Это центральный вопрос в отношениях между США и Россией — никаких нормальных отношений с Россией не может быть, пока продолжается война в Украине.

А после окончания войны?

Конечно. Россия — чрезвычайно мощная страна с ресурсами природного газа и нефти, которые могут конкурировать с США и Саудовской Аравией; крупнейшим ядерным арсеналом в мире и самой большой территорией среди всех стран. Из-за этого США придется иметь дело с Россией, нравится им это или нет.

Как США могут предотвратить сотрудничество Китая и России, которое создает новые вызовы для американской внешней политики?

Что ж, сотрудничество остается ограниченным. Китай категорически против использования ядерного оружия из-за опасений, что его соседи разработают ядерное оружие, и Китай, конечно же, не предоставил никакого оружия России. Поэтому первоочередная задача — и дальше поощрять Китай придерживаться этой позиции, что очень важно. Китай, даже учитывая Тайвань, который официально является частью Китая (это американская позиция и, безусловно, китайская позиция), Китай не демонстрировал энтузиазма по захвату новых территорий ни в своей истории, ни в недавнем прошлом. Я думаю, что Китай очень обеспокоен тем, что сделала Россия. Он также очень обеспокоен тем, что российская военная мощь не смогла победить гораздо меньшую страну — Украину, если эту страну поддерживают Соединенные Штаты и другие страны. Это стало уроком для Китая. Важнейшая платформа для развития отношений с Китаем — это Украина. Если Соединенные Штаты, Европа и, самое главное, украинский народ добьются успеха, то Китай будет гораздо менее охотно поддерживать Россию в новых авантюрах и будет гораздо меньше хотеть совершать авантюры сам, вот почему Украина так важна.

Говоря о Китае, как Соединенные Штаты могут эффективно противодействовать росту экономики и военной мощи Китая?

Это хороший вопрос. Я отвечу, что первое уже сделано: это санкции, которые начались в конце правления администрации Обамы и продолжались во время первого срока президента Трампа, а затем при президенте Байдене, а также действия европейцев и других стран. К этому добавилось много ошибок, которые сделали китайцы, отходя от предпринимательской экономики в условиях демографической ситуации со все большим количеством пожилых людей. Китай сейчас намного слабее, чем был десять лет назад, и это будет продолжаться и дальше. Другая вещь, которую Соединенные Штаты не могут противопоставить китайскому военному потенциалу на заднем дворе Китая — корабль за кораблем, ракета за ракетой, солдат за солдатом. Мы никогда не могли сделать этого с Советским Союзом, поэтому Соединенным Штатам приходится полагаться на ряд военных, дипломатических, экономических и других стратегий, чтобы сдерживать Китай от активных действий. Вопрос не в том, выиграем мы войну с Китаем или нет, это не то, что может решить кто-либо, а в том, что должно быть на первом месте — это понимание Китаем того, что война не принесет ему ничего хорошего.

Могут ли США укрепить свои союзы в Тихоокеанском регионе для сдерживания Китая, и если да, то каким образом?

Это один из важнейших шагов администрации Байдена. Я имею в виду, что Байден хорошо поддержал Украину и Израиль в военных ситуациях, но в Восточной Азии...

Хотя Байден объединил новые альянсы, восстановил отношения между Южной Кореей и Японией, укрепил альянс с Австралией и Соединенным Королевством, а также создал новый альянс США, Индии, Австралии и Японии. Также мы построили наши базы в Австралии и на Филиппинах, приблизились к Вьетнаму — все это очень важные шаги, но этого не достаточно. Теперь нам помогли китайские агрессивные намерения и наращивание китайского военного присутствия, что вызвало реакцию, и Соединенные Штаты опираются на эту реакцию.

Анна Варавва