Освобожденный участник голодовки протеста описывает свои суровые испытания
Эксклюзивное интервью, взятое у Ху Цзя, знаменитого пекинского адвоката по правам человека.
Похищен
"Я находился под стражей 41 день. Сначала 21 день в городе Тайху, район Тунчжоу. Начиная с 8 марта, меня переводили из одного места в другое по следующим населенным пунктам: деревня Дагао, город Лиюань, район Тунчжоу. Ордера на арест поступали прямо из органов Национальной безопасности при Главном Управлении полиции в Пекине. Чтобы заниматься моим делом, было послано две бригады.
Вечером 15 февраля я получил короткое сообщение, что Ци Чжиюн [один из участников голодовки протеста] похищен. На следующий день я рассчитывал освободить Ци Чжиюна и принять участие в конференции по вопросам СПИДа. Чиновник из органов Национальной безопасности района Тунчжоу запросил санкцию на мой арест у своего начальника и получил разрешение. В 9 утра я спустился вниз и увидел людей в полицейской машине.
Не задумываясь, я влез в машину и сразу же почувствовал напряженную атмосферу. Они выглядели ужасно с наклоненными головами и косящими на меня глазами. Машина выехала из маленького городка и повернула налево в открытую сельскую местность. Человек, сидевший рядом с водителем, приказал кому-то, сидевшему сзади, связать меня.
Не успел я отреагировать, как два человека с двух сторон от меня заломили мне руки за спину высоко наверх, выкрутили запястья, рывком нагнули мне голову вниз, так что она оказалась между передним пассажиром и правой дверью. Они также коленями били меня в область желудка, и надели черный мешок на голову.
Я сопротивлялся и заявил им: "Отпустите меня! То, что выделаете, незаконно". Но они стали бить меня еще сильнее и замучили почти до смерти. Голова кружилась и меня начало тошнить.
Они ехали больше получаса, остановились, вытащили меня из машины и обыскали, забрав мобильный телефон, ручку и кошелек, затем оставив лежать там.
Я пролежал так больше часа, пока не пришел в себя и не смог подняться. Я увидел, что нахожусь в темном и холодном гостиничном номере с группой полицейских, следящих за мной. Я просил освободить меня, но они только ухмылялись и отвечали, что у них приказ начальства. Мне ужасно хотелось уйти домой, так как я беспокоился о жене. Я даже попытался нанести себе кровавую рану на голове, ударив по ней настольной лампой, но полицейские проявили безразличие.
Полиция допрашивала меня относительно деятельности, связанной с голодовкой протеста
В 9 вечера ко мне пришли трое чиновников из Главного Управления полиции Пекина. Они сказали, что у них много дел, связанных со мной, но лично они встречаются со мной в первый раз.
Они перешли прямо к делу, спрашивая, когда началась деятельность, связанная с голодовкой протеста, какие у меня обязанности, какие у нас планы, кто организует процесс проведения голодовки, как все организовывается, сколько людей участвуют в этом и какое отношение я имею к Гао Чжишену.
Они также спрашивали, провоцировал ли меня на участие в голодовке протеста Гао Чжишен. Я ответил ясно, что мне не нужны указания других людей, и это дело было моим собственным решением.
После допроса, длившегося полтора часа, они предупредили, чтобы я не имел никаких дел с Гао Чжишеном, так как это не принесет мне ничего хорошего.
Тридцатидневная голодовка в знак протеста
Когда они допрашивали меня в первый день, они попытались вызвать у меня сомнение, спрашивая: "Ты на самом деле голодаешь, находясь дома? И кто поверит, что ты действительно проводишь голодовку дома? Действительно ли Гао Чжишен пошел на голодовку протеста? Ты считаешь, что он на самом деле сделал это?"
Это жалкий трюк, к которому они часто прибегают – посеять сомнения. Чтобы доказать несостоятельность их сомнений, я начал голодовку протеста, продлившуюся 30 дней, начиная с 16 февраля. Первые пять дней я воздерживался от пищи и воды.
Вечером четвертого дня ко мне пришел чиновник Тун из органов Национальной безопасности района Тунчжоу. Он сказал: "Если ты будешь продолжать в том же духе, мы поступим с тобой одним из двух способов. Либо мы будем вводить питание через вену, либо будем обращаться с тобой, как с практикующим Фалуньгун – насильно будем вводить пищу через нос. Мы введем тебе пластиковую трубку через нос в желудок и будем кормить тебя насильно. Даже если ты не умрешь, будешь страдать, пока жив".
Полицейские бессовестно лгут
После освобождения я узнал, что моя жена, родители и друзья, чтобы найти меня, ходили повсюду. Мне было трудно поверить, что моя жена понятия не имела, что со мной случилось.
Все в полицейских отделениях Тунчжоу и Чжунцан знали о моем похищении. Эти полицейские по очереди охраняли меня. Хотя все знали, они вновь и вновь обманывали мою жену, не признавая похищение и даже говорили, что тоже ищут меня.
Перед моим освобождением сотрудники Национальной безопасности Пекина произвели полный обыск тела. Все имевшиеся у меня письменные материалы были конфискованы. Они заявили: "Мы не можем пропустить ничего, что может быть потом использовано как улика против нас".
Мне даже надели на голову мешок, когда мы возвращались на машине домой. Они ехали кругами и запугивали меня: "Ничего хорошего не жди, если будешь вызывать беспорядки в коммунистической партии. Будешь и дальше так поступать, опять будешь страдать, а на семью будет оказано давление. Все это будет повторяться снова и снова".
Казалось, они очень нервничают. Чиновники из Пекина не посмели ехать на своих собственных машинах, взяв автомобиль органов безопасности района Тунчжоу. Боясь оставить улики, меня не довезли до дома, а выбросили в часе ходьбы, чтобы я добирался пешком.
Никогда не перестану
Они держали меня под стражей 41 день, хотя у полиции не было никаких законных документов, и они не выполнили никаких формальностей. Они даже не проинформировали мою семью. Что это за действия? Как все это объяснить?
Я это дело так не оставлю. Я собираюсь выяснить, кто является зачинщиком, и кто из полицейских содержал меня под стражей. Я посмотрю им в глаза и спрошу: "Вы меня видели или нет?"
Я также подам в суд на органы государственной безопасности Пекина и продолжу участвовать в правозащитных мероприятиях вместе с адвокатом Гао Чжишеном.
Я входил в организацию по защите прав больных СПИДом. Из-за преследований меня властями волонтеры, коллеги и даже жертвы СПИДа в этой организации были запуганы и подвергались преследованиям со стороны государственной контрразведки и полицейских. Им даже было трудно делать денежные пожертвования. Из-за этого меня заставили выйти из этой организации, но я не забросил свою деятельность в этой области. Я продолжаю заботиться о жертвах СПИДа и помогаю им, как могу.
Синь Фей. Великая Эпоха