Историческое происхождение китайской транснациональной полиции и ее тайные операции на Западе

Safeguard Defenders — правозащитная неправительственная организация, базирующаяся в Мадриде. В конце сентября организация Safeguard Defenders выпустила тщательно проработанный отчет под названием «110 за границей: китайская транснациональная полиция разбушевалась». В докладе подробно рассказывается о том, как китайский режим создал транснациональные полицейские ячейки в крупных городах демократических стран, чтобы заставить китайских иммигрантов, считающихся «преступниками», вернуться на материк и предстать перед судом. Среди тех, кто стал мишенью, самыми важными, но не обязательно самыми многочисленными, являются политические и этнические диссиденты.

Согласно отчету, чтобы добиться возвращения преследуемого лица в Китай, власти используют такие способы принуждения:

• преследование или наказание родственников в Китае;
• преследование или угрозы в адрес человека непосредственно в Интернете или через агентов под прикрытием;
• похищение человека в чужой стране.

Многие помнят похищение Гуй Минхая, организованное Си Цзиньпином в 2015 году. Гуй, писатель, издатель и гражданин Швеции китайского происхождения, был похищен в Таиланде и возвращен в Китай вместе со своими сотрудниками, работающими в его издательстве в Гонконге. Вот так они были вынуждены «добровольно» вернуться в Китай, чтобы предстать перед судом.

Транснациональная полиция Китая — явление не новое, и ее роль часто выходит за рамки простого «полицейского контроля». В докладе говорится, что китайский коммунистический режим «пришел в ярость».

Эта транснациональная полиция не является изобретением Си Цзиньпина или даже КПК. Она имеет долгую, очень долгую историю. Понимание этого может помочь китайцам за рубежом лучше понять, с чем они сталкиваются. Это может помочь им разработать соответствующую долгосрочную стратегию решения проблемы.

Важно знать, какую роль играют эти отпетые и проплаченные бандиты. Многие принадлежат к мафиозным китайским тайным обществам, которые существуют уже несколько столетий и всегда были очень активны как в Китае, так и внутри китайской диаспоры. Этот момент исследовал китаевед профессор Линетт Онг из Университета Торонто в своем исследовании 2018 года «Гангстеры и аутсорсинг китайских государственных репрессий».

Итак, давайте рассмотрим четыре инцидента в истории Китая, все политические, все так или иначе связаны с тайными мафиозными обществами.

Убийство писателя Лю Иляна в 1984 году.

Лю Илян (он же Цзян Нань) был внесен в черный список Гоминьдана на Тайване за написание книг, порочащих семью Чан Кайши. Его убийство было спланировано правительственной разведкой. Он был казнен в своем доме в США тремя приспешниками «Бамбукового альянса», тайваньского преступного синдиката, тесно связанного с Гоминьданом. Один из убийц был сам позже убит в тюрьме Пенсильвании такими же китайскими гангстерами, как и он. Двое других убийц были приговорены к пожизненному заключению на Тайване. Однако они отсидели всего шесть лет и были досрочно освобождены Гоминьданом.

Были инциденты, которые произошли в Гонконге и китайских кварталах других стран. Например, в 1984 году в китайском квартале Нью-Йорка статуя Конфуция, построенная на пожертвования из протайваньских источников, была почти снесена китайскими мафиози, нанятыми КПК, в день ее открытия. Пекин продолжал презирать Конфуция, пока в 2000-х годах древний мудрец не стал инструментом культурной инфильтрации в виде Институтов Конфуция.

Убийство Чэнь Ханьбо в Гонконге в 1952 году.

Чэнь Ханьбо — бывший шпион КПК, который после 1949 года перебрался в Гонконг, где написал книги, раскрывающие шпионские операции партии. Агент, подосланный из Китая при содействии местных мафиози, убил бывшего шпиона одной пулей в сердце.

Похищение Сунь Ятсена в Лондоне в 1896 году.

Сунь Ятсен был сослан в Великобританию. В октябре 1896 года к нему на улице подошли три китайца и насильно отвели в офис китайского посольства в Лондоне. Возможно, он был бы убит, как и другие революционеры, захваченные в то время, если бы новость о его похищении не привлекла внимание британских СМИ. Более того, сам Сунь Ятсен был связан с тайным обществом, похожим на мафию, — Триадой (другое название: Хунмэнь). Так было и с большинством его товарищей по революции. Сунь Ятсен был одним из лидеров в попытках свержения династии Цин. В Китае, начиная с династии Хань (202 г. до н. э. – 220 г. н. э.), невозможно было победить в вооруженном восстании без помощи тайных обществ.

Самая беспощадная транснациональная полиция Китая была создана третьим императором династии Мин, Чэнцзу, правившим с 1402 по 1424 годы. Император Чэнцзу отправил печально известного евнуха Чжэн Хэ во главе армады исследовать воды Юго-Восточной Азии и Индийского океана, якобы в поисках сокровищ и возможностей для торговли. Однако многие историки утверждают, что настоящей целью было выследить и убить племянника Чэнцзу.

Таким образом, мы видим, что исторически китайская транснациональная полиция отнюдь не является изолированным явлением и тесно связана с тайными обществами. Эти тайные общества либо создавались режимом, сотрудничающим с бандитами, либо состояли из одних головорезов. Китайские тайные общества очень проворны и мобильны, они носили разные названия на протяжении веков, интегрируясь, распадаясь и перегруппировываясь. Они могли оставаться в спящем состоянии или действовать незаметно в хорошие времена и выходить на поверхность в плохие. По мере увеличения китайской эмиграции во времена династии Мин эти тайные общества пустили корни в западном мире и теперь могут поставлять КПК приспешников по первому требованию.

Эта долгая традиция транснационального наблюдения со стороны китайских режимов частично объясняется тем, что в Китае никогда не было концепции строгой и окончательной государственной границы, в отличие от западных стран после подписания Вестфальского мира 1648 года. Теоретически, китайские императоры управляли всей известной территорией «под небом», т.е. настолько, насколько эти правители могли проецировать свою власть и влияние. В последние столетия самые сильные и беспринципные правители Китая стремились расширить эту сферу за счет китайской диаспоры, членов которой они несправедливо считали естественным продолжением своего порабощенного народа и среди которых они также находили головорезов, чтобы использовать их в своих интересах.

Среди современных китайских ультранационалистов особенно популярен один лозунг: «Тех, кто посмеет оскорбить наш Китай, мы убьем, как бы далеко они ни находились!». Эта строка является адаптацией почти идентичной фразы, содержащейся в анекдоте, записанном в Архивах Великого Историка, в котором ханьский генерал только что убил 1518 варваров во время завоевания северо-запада и выставил их отрубленные головы на обозрение, «чтобы люди могли видеть их за десять тысяч ли ... в течение десяти дней» (прим. пер.: ли — мера длинны в древнем Китае, составляющая 300 или 360 шагов). Конечно, КПК еще не дошла до этого. Она лишь пытается заманить в ловушку некоторых китайцев, используя свою транснациональную полицию, но ее риторика столь же остра.

В отчете Safeguard Defenders говорится о транснациональных полицейских «участках». Этот термин далеко не точно передает то, о чем идет речь. На китайском языке физическое помещение местного отделения тайного общества означает место, где за закрытыми дверями проводятся важные мероприятия и где выполняются дисциплинарные задачи, такие как пытки нарушивших правила. Часто это обычный дом или магазин. Каждый из «участков», упомянутых в отчете Safeguard Defenders, на самом деле представляет собой нечто среднее между каким-то зарубежным полицейским участком и тангкоу (ячейкой мафии). Большинство людей там, вероятно, являются местными членами китайских тайных обществ, работающих под прикрытием китайского агента службы безопасности и его команды из Китая.

Как отметил профессор Онг, передача функции государственных репрессий в руки мафиози может оказаться эффективной, особенно если она осуществляется через эти «полицейские тангкоу». Зарубежные гангстеры лучше знакомы с местной ситуацией и могут эффективно действовать, избегая надзора со стороны властей. Более того, когда некоторые из этих незаконных действий обнаруживаются и освещаются в СМИ, они не вызывают дипломатического кризиса для Китая, поскольку были совершены гражданами страны.

В отчете Safeguard Defenders отмечен интересный факт, что все известные китайские тангкоу находятся в развивающихся странах. У Китая не возникает проблем с тем, чтобы заставить развивающиеся страны подписать соглашения, позволяющие полицейским участкам легально работать на их территории, поэтому нет необходимости прибегать к тайным тангкоу. Источники в китайском правительстве открыто признали, что они могут без особого труда найти свои цели в таких местах, как Вануату и даже Новая Каледония. По состоянию на май 2016 года Италия является единственной развитой страной, которая позволяет китайской полиции сотрудничать с итальянской полицией для наблюдения за китайскими общинами. В Италии китайские полицейские носят китайскую форму.

Многие жители Запада считают, что плохие ветры, дующие из Китая, связаны с Си Цзиньпином. Поэтому они полагают, что как только Си Цзиньпин уйдет, как только к власти придет «реформатор», все вернется на круги своя. Так обстоит дело, например, со Стивеном Роучем из Йельского университета, бывшим старшим экономистом Morgan Stanley и давним сторонником КПК. Недавно он винил себя за то, что слишком поздно обнаружил, что плохая политика Си Цзиньпина привела к снижению темпов роста ВВП Китая и затруднила для Уолл-стрит ведение бизнеса с Китаем. На самом деле, большинство серьезных и опасных случаев проникновения коммунистического Китая на Запад произошло задолго до прихода Си Цзиньпина к власти. Многие агрессивные шаги были инициированы Цзян Цзэминем, которого обожала Уолл-Стрит. Си Цзиньпин только усугубил ситуацию.

Достаточно ознакомиться с более глубоким культурным и историческим контекстом китайской транснациональной слежки, чтобы понять, что она началась не с Си Цзиньпина и не закончится на нем.

Профессор Джозеф Ичжен Лян родился и вырос в Гонконге. Он получил степень бакалавра математики в Карлтонском колледже и докторскую степень по экономике в Университете Миннесоты. Множество его статей опубликованы в академических и профессиональных журналах.

Мнения, выраженные в этой статье, принадлежат автору и не обязательно отражают точку зрения The Epoch Times.

По материалам The Epoch Times